Дело «Тридевятый синдикат» - Страница 26

— Ну, не хочешь, не говори. Что сейчас Василисушка-то поделывает?

— Спит...

— Ну и славненько, — с облегчением вздохнула Яга. — А теперь пора и делом заняться. Ну-ка, зеркальце, скажи да всю правду доложи...

— Не буду, — сердито огрызнулось зеркальце, — не скажу и не покажу.

— Это еще что за новости? — возмутилась Яга.

— Я Василисе верой и правдой служу, а не всяким там татям ночным! — фыркнуло зеркальце.

— Это почему это я тать ночной? — обиделся Иван.

— Извини, погорячилось. Ты тать дневной, — поправилось зеркальце. — Скажи мне кто такое раньше, ни за что б не поверило. Это ж надо — меня под мышку и в одних подштанниках из спальни на цыпочках...

Иван густо покраснел. Весь синдикат смущенно потупил глаза, стараясь не смотреть на царя-батюшку и сдерживая смех. Одна Яга была настроена серьезно:

— Ну вот что, серебряное ты наше. Все эти фокусы с бойкотами всякими для царицы оставь. Думаешь, царь-батюшка развлечения ради тебя из-под носа у Василисы увел? Дело государственной важности! Каждый, кто не с нами, — тот против нас!

— Это что, наезд? — воинственно вопросило зеркальце.

— Совершенно верно! Член царской фамилии в беде! Будешь кочевряжиться — вмиг об пол грохну. А ну быстро показывай нам Марью-искусницу!

— Так бы сразу и сказали, что член царской фамилии... а то об пол... — Побурчав еще немного для порядка, зеркальце послушно выполнило заказ. По серебряной поверхности побежали голубые волны, в глубине которых начал прорисовываться остров Буян. Все сгрудились у стола. А вот и избушка. И Марьюшка рядом.

— Позвольте, — возмутился Кощей, — а где же моя вилла?!!

— Она у тебя, случаем, не желтенькая была? — полюбопытствовала Яга.

— Ну?

Яга сочувственно похлопала Его Бессмертие по пухленькому плечику. Кощей схватился за голову и застонал. До него дошло.

— Смотрите, смотрите! Черти!

Двенадцать мохнатых посланников Люцифера стояли по стойке «смирно» перед Марьей-искусницей, поедая ее глазами. Чуть в сторонке торчал тринадцатый. Старый, плешивый и чем-то очень и очень недовольный.

— Вот что, мальчики, — строго сказала Марья-искусница, — стряпня за мной, продукты и дрова за вами. Задачу поняли?

— Так точно! — отрапортовали рогатые мальчики.

— Тогда так. Ты, ты, ты и ты, — пальчик Марьюшки ткнулся в мохнатые груди лаборантов, — на лесозаготовки. Остальные за провизией. Шагом марш!

Какое там шагом! Черти понеслись выполнять приказание галопом, на полусогнутых. Профессор возмущенно посмотрел им вслед:

— Ваше Высочество, мне кажется, вы неправильно распределили обязанности...

В руки ему бухнулся закопченный котелок.

— Отдраить. Чтоб все блестело и сверкало!

Профессор деликатно освидетельствовал черную поверхность сквозь разбитое пенсне.

— Видите ли, уважаемая, — снисходительно начал он тоном опытного лектора, — эту задачу без специальных приспособлений решить просто невозможно. Потребуется как минимум наждачный порошок, абразивный круг, специальная замшевая тряпочка и так называемая паста ГОИ...

— А мне нужен чистый котелок. И если я его не получу, то вы, профессор, останетесь сегодня без ужина.

Профессор на мгновение задумался:

— В принципе роль наждака может сыграть и песок на побережье. А если...

— Поймал!!! — раздался из джунглей радостный вопль. — Ребяты! Сюда! Гляди, сколько мяса!

Из-за деревьев показался черт и мелкими прыжками поскакал к избушке. Иначе он передвигаться и не мог, так как с головы до ног был опутан гигантским питоном. Затрещали кусты. На помощь удачливому охотнику со всех сторон неслись его коллеги. Питон покрутил своей плоской головой и, сообразив, что поторопился с выбором добычи, решил сделать ноги, которых, впрочем, у него не было.

— Куда? — возмутился охотник, хватая удирающего питона за хвост. Получил от него в пятак и кубарем покатился по желтой мостовой.

— Поймал!!! — зашумел кто-то с другой стороны леса.,

— Держи крепче!

Трое дюжих чертей волокли из джунглей огромного каймана. Тот упирался всеми четырьмя лапами. Когти скребли по желтым кирпичам. Хвост трещал у основания, но пока что выдерживал.

— Ну нет! Это я не ем! — решительно отвергла добычу Марьюшка. — Вы что, голодом меня уморить решили?

Черти расстроились. Почувствовав свободу, крокодил сделал прыжок, которому позавидовал бы Тарзан, и с треском вломился в чащу...

— Ребенок голоден!

— Надо что-то делать!

— Десант! Вымести оттуда прихлебателей Лютого, наладить нормальное трехразовое питание, охрану...

Синдикат бурлил. Марьюшку в Кощеевке любили.

— Тихо! — Яга стукнула ладошкой по столу. — Без паники. Все пока идет по заранее разработанному плану. Вы готовы? — обратилась она к Трусу, Балбесу и Бывалому.

— Какой базар, бабуся!

— Отправляй скорей!

— Мы за Марьюшку...

— Никому никаких пастей не рвать! — последовало категорическое требование Яги. — Действуйте больше головой, а не руками.

— Кончать базар! — свернул дебаты Иван. — Собирайтесь!

Сборы были недолгими. Балбес вытащил из подсобки ведро с недавно изобретенной в тридевятом нитрокраской и принялся энергично наносить малярной кистью зеленые полосы на Труса и Бывалого. Затем последние таким же образом обработали и его самого. Все, открыв рот, обалдело наблюдали за их действиями. Все, кроме Никиты Авдеевича.

— Молодцы, — одобрительно кивнул он, — настоящие командос!

Командос, распространяя вокруг себя ядреный ацетоновый дух, повязали рогатые головы зелеными платочками и гордо выпятили грудь. Яга скептически осмотрела «десантников», но промолчала. Заметив ее взгляд, «святая» троица оглядела друг друга, дружно хлопнула себя по лбу и бросилась напяливать заранее заготовленную амуницию. К поясу подвесили огромные тесаки, дикий гибрид меча, сабли и катаны. Грудь перетянули кожаные ремни с притороченными к ним сумками, в которых гремело что-то явно не железное. Звук подозрительно напоминал характерное звяканье бутылок. И не пустых, а полных.