Дело «Тридевятый синдикат» - Страница 23

Капитан огляделся. В самом центре болота, прямо из бурой воды вздымалась трехэтажная громада, отстроенная в стиле... В стилях в принципе Илья был не очень силен, но даже его мизерных знаний хватило, чтобы понять: ни один черт не разберет, что это был за стиль. Жуткая смесь готики, раннего ренессанса с фундаментальными арками стиля ампир. Колоннады, балкончики, кариатиды... мраморные ступеньки крыльца начинались прямо из воды. К ажурным перилам этого умопомрачительного шедевра был привязан канат, который тянул дюжий черт. И он его не просто тянул. Он еще и пел, подлец, нагло пародируя любимую певицу капитана, упираясь ногами в дощатый настил парома.

Несчастных много на земле, у всех проблемы.
Здесь их решат вам с полпинка, поверьте мне вы.
То левый берег нужен вам, то берег правый!
Страдальцев много, я один у переправы...

Пел черт душевно. Хорошо поставленным баритоном. От полноты чувств последнюю строфу он исполнил, бросив канат, чтобы пошире раскинуть руки. Словно хотел обнять и прижать к своей мохнатой груди всех несчастных страдальцев тридевятого. Страдальцев этим ясным июньским утром было не так уж и много. Двое жаждущих решить свои проблемы с полпинка нетерпеливо переминались на берегу в ожидании транспорта. Илья осторожно раздвинул камыши, с любопытством наблюдая за происходящим. Он уже догадался, что зловредная приколистка все же промазала и вместо посада вышвырнула его на окраину суверенного болота. Как только паром ткнулся в берег, паромщик приветливо улыбнулся ожидающим и земно, в ноги поклонился. Рога гулко стукнули о доски настила.

— Милости просим.

— По утрам не подаю, — хмыкнул двухметровый верзила в пестром халате и первым ступил на паром. Следом за ним нырнул худенький юркий старикашка с тощим портфелем в руках.

Как только они тронулись в обратный путь, на мраморных ступеньках каменного дворца возникло оживление. Распахнулись двери, и два шустрых чертенка в коричневых комбинезонах сноровисто раскатали зеленую ковровую дорожку. Следом вышли еще два черта в красных ливреях, встав почетным караулом у дверей.

— Интересно, — пробормотал Илья, — что за проблемы здесь с полпинка решаются?

Капитан внимательно осмотрелся вокруг и заметил утлый челн, приткнувшийся к берегу шагах в двадцати от него. Недолго думая он закинул на него пожитки, водрузился на корму и поплыл вдоль берега, бесшумно работая веслом. Нос лодки с тихим шуршанием раздвигал плотную стену осоки. Не прошло и пяти минут, как капитан, никем не замеченный, подплыл к странному архитектурному сооружению с тыла и причалил у невысокого парапета, окольцовывавшего его по всему периметру. Перевалившись на палубу, Илья первым делом замаскировал свой мешок в нише под ажурным балконом, словно специально вырубленной для этой цели. Затем подпрыгнул, подтянулся на руках и оказался на втором этаже новой резиденции своих старых друзей — Труса, Балбеса и Бывалого. А вот и они сами. Во всей красе. Илья едва успел нырнуть за портьеру у балконной двери, как в зал ввалилась «святая» троица в окружении помощников, почтительно внимающих своим боссам.

— ...обстоятельства сложились так, — умащиваясь в кресле, говорил своему заму Бывалый, — что теперь решения по душам вам придется принимать самим.

— Командировка срочная организовалась, — подтвердил Трус, — так что давай сюда всех новичков. Пусть ума-разума набираются.

— Зачем вы все это затеяли? — волновался Балбес. — Нам спешить надо.

— Успеем. Сегодня с утра всего два клиента, — успокоил его Бывалый.

— Так мало? — удивился Балбес. — Дороги перекрыты, — пояснил Бывалый. — Всех трясут. Катану ищут. Прорваться трудно. Веди пополнение, — вновь обратился он к заму. Авторитетом, видать, он здесь пользовался большим. Зам рванул выполнять поручение, как говорится, на полусогнутых. Пополнение на этот день в рядах чертей было солидным. В зале стало тесно. Часть из них расселась по лавкам, расставленным вдоль стен, остальные столпились позади Труса, Балбеса и Бывалого, гордо восседавших в креслах за массивным письменным столом.

— Все в сборе? — строго спросил Трус.

— Мы готовы, — сообщил писарь, установив стул для посетителей напротив кресла Бывалого так, чтобы их разделял только письменный стол, и потрусил на свое место.

— Кто там у нас первый? — нетерпеливо спросил Балбес.

— Татарин, — лаконично проинформировал паромщик.

— Гони в шею, нехристям здесь делать нечего.

— Говорит, крещеный.

— А что, вполне возможно. — Трус пожал плечами. — Отец Митрофаний довольно бурную деятельность развил.

— Зови, — распорядился Бывалый.

Порог переступил татарин, габаритами два на полтора, в пестром халате и лисьей шапке, несмотря на жару. Он повертел головой и озадаченно почесал затылок при виде такой представительной приемной комиссии.

— Блин, да сколько ж вас... — Рыжий треух съехал на курносый нос вошедшего, но все конопушки перекрыть не сумел.

— Это татарин? — У Балбеса тоже зачесался затылок.

— Ага. — Верзила шмыгнул носом. — Тут, что ль, души за эликсир принимают?

— Угу, — хрюкнул Трус, не сводя глаз с лаптей, торчащих из-под халата.

Бывалый первый почуял неладное:

— А почему шапка монгольская?

— Точно монгольская? — расстроился детинушка, сдергивая головной убор. Копна льняных волос рассыпалась по плечам.

— За базар отвечаю, — обиделся Бывалый. — Я что, монголов не видел?

— Ну, значит, я монгол, — покладисто согласился увалень, зачем-то засучивая рукава.

— Так что мне писать? — потребовал уточнения рогатый клерк, сидевший в углу за своим персональным письменным столиком. Он нервно поправил пенсне на пятачке и вперился сквозь него в посетителя. — Татарин или монгол?